Ты не буди вулкан остывший[СИ] - Ульяна Соболева

  - Дурочка!

  Подруга прижала ее к себе

   - Ну не реви, а то и я сейчас присоединюсь. Все, хватит, а то нос покраснеет. Что за американец? Хоть симпатичный?

  - Ннезнаююю. Светка, я влипла, да?

  - Ну эт мы еще посмотрим кто влип. - Горячо возразила подруга - Мы твоего американца окрутим и женим. О как!

  Ника захлопала глазами, удивленно глядя на подругу. Светка вытерла слезы с ее щек.

  - А что? Мужикам ихним наши девки нравятся. Слушай, Серебрякова, а может это твой шанс? Ну что смотришь и глазками луп-луп? Влюбим мы в тебя америкашку и будешь в деньгах купаться.

  Ника улыбнулась.

  - Свет, шутишь да? Кому я нужна с таким - то довеском?

  Светка скептически осмотрела подругу.

  - Не ну мы тебя приоденем, и будет очень даже ничего. Тимофеев бабок дал?

  Ника кивнула.

  - Вот и отлично. Я из тебя конфетку сделаю. Когда ты с этим америкосом встречаешься?

  - Завтра в семь. - Света действовала на Нику как хорошее успокоительное, теперь ей и самой стало забавно.

  - Да не понравлюсь я ему.

  - А это мы еще посмотрим. Ты слишком себя недооцениваешь, сестренка. Зарылась в свой панцирь разведенки. Волосы шикарные, глазищи как у куклы, грудь, талия, ноги от ушей. Фотомодели отдыхают. Ника, по тебе плачут лучшие агенства Европы. Америкос будет нашим.

  Ника захохотала, впервые за эту неделю. От души. Весело.

  - Ты, правда, думаешь мне стоит попробовать его ...Блин, смешно - я не умею.

  - Научишься. Английский знаешь, умная, красивая. Ух, чует мое сердце перевернет эта встреча твою серую повседневность. Значит так- завтра в парикмахерскую, потом макияж, потом оденем тебя. Я с девчонками посижу вечерами, а ты вперед и с песней, Серебрякова.

  Ника вдруг вспомнила, что послезавтра встречается с Андреем и настроение вновь испортилось.

  - Дурная затея, Светуль. Посмеялись и хватит.

  - Вероника, не глупость, а жизнь. В ней все вот так неожиданно и бывает. Не спорь. Мы попробуем, а там как пойдет. Я еще Люську присоединю, мы твою ребятню вместе присмотрим.

  4 ГЛАВА. КОРШУН

  Андрей медленно едет по ночному городу. "Дворники" быстро сгребают мокрый снег на лобовом стекле. Дисплей сотового все еще светится зеленым огоньком. Асланов все еще прокручивает в голове каждое сказанное Никой слово. Он сам толком не понял, каким образом позвонил ей. Просто обнаружил, что цифры набраны, а в трубке звучат длинные гудки. Она согласилась встретиться, но почему-то радости это не принесло. Согласилась с какой-то натяжкой, словно нехотя. Сделала одолжение. Он просто идиот. Зачем ему все это нужно? Зачем ворошить прошлое? Еще в самолете клялся себе, что не позвонит и встречи искать не будет, а лишь нога коснулась родной земли - метнулся на хорошо знакомую улицу. "Просто поговорим как старые знакомые. Ничего такого. Кофе, мороженое и по домам" - Подумал он и тут же понял, что врет сам себе. Не забыл. Ищет встречи как и много лет назад. Она по-прежнему имеет над ним странную власть. Сколько раз он думал о ней за эти годы - не счесть. Кто рядом с ней сейчас? Кто позвонил перед ним? Кому она заявила, что устала? Наверняка еще один несчастный, который сходит по ней с ума, а она играет им как игрушкой.

   Машина свернула в переулок, медленно скользя по темным улицам. В каждом городе есть свой район "красных фонарей". Примерно в одних и тех же местах - он не ошибся, а вот и "бабочки". Стоят у обочины, словно в витрине магазина - выбирай любую. Ярость и желание поднимаются из глубины души. Эту ночь он не хочет проводить один. Впрочем, как и всегда, когда вспоминает о Нике, его неумолимо одолевает гнев и тоска по ее телу. Остановился. Выбирает. Все не то. Снова медленно едет по-над тротуаром. Нашел. Похожа.

  Хрупкая блондинка в легком платьице переминается с ноги на ногу, дрожа от холода. Кожаная куртка едва прикрывает аппетитную попку, волосы, распущенные по плечам, развеваются на ветру. Открыл окно. Поманил пальцем.

  - Сто баксов - Тихий голосок, но уверенный.

  - Поехали.

  Завел ее в номер. Она потянулась к выключателю. Перехватил руку, дернул к себе. Обхватил лицо ладонями. Она молчит. Ловко увернулась от поцелуя. Он упрямо привлек к себе, сунул в руку еще сотню. Перестала сопротивляться, позволила целовать. Едва коснулся мягких губ - пожалел, пахнет она по-другому. Гладит длинные волосы, а гнев поднимается в душе яростной волной. Отбросил куртку на пол, прижал к стене. Закрыл глаза, стараясь не дышать, рука скользит по атласной поверхности чулок. Потянул трусики вниз, скользнул рукой между стройных ног. Пальцы привычно ласкают нежную плоть, исторгая из нее фальшивые стоны наслаждения. Плевать - пусть притворяется. Нажал на ее плечи, опуская на колени - поняла без слов. Закрыл глаза, позволяя наслаждению овладеть каждой клеточкой тела. Вместо привычного обволакивающего чувства - лишь пустота. Эрекция сильнее обычного, но разрядка на горизонте и не маячит. Вцепился в тоненькие волосы, подался вперед, уже не жалея. Она всхлипывает, но не останавливается, умело работает ртом, наивно предполагая, что он скоро кончит. Поднял с пола, толкнул на постель, пахнущую дешевым стиральным порошком. Развернул к себе спиной, надавил на поясницу, заставляя прогнуться. Обхватил бедра горячими ладонями. Рука скользнула в карман за "резинкой", секунда и он уже двигается в ней с привычной жесткостью и резкостью, в непреодолимом желании получить разрядку. Перед глазами другое тело, другая женщина. Она перестала притворяться, он слышит ее бурное дыхание, чувствует какой влажной стала плоть, сжимающая твердый член тугим кольцом. Все механически, как робот - ни чувств, ни удовлетворения. Напрасная надежда заменить глоток терпкого вина разбавленной брагой. Сегодня он не кончит, впрочем, как и вчера и месяц назад. Похожа, но не та. Секс уже давно потерял свою остроту из-за вечной погони за настоящей страстью. Иногда в награду легкая, скоротечная вспышка и чувство гадливости и сожаления.

  Курит. Огонек от сигареты дрожит в предрассветном сумраке. Часы на казенной тумбочке гостиничного номера показывают 4:30. Вскочил с разоренной постели подошел к окну, разукрашенному причудливыми морозными узорами. Натренированное тело бугрится рельефом мышц, которые перекатываются под смуглой кожей. На плече татуировка - пасть оскалившегося тигра закрывает старый шрам. Широкие плечи, узкая талия, сильные бедра и крепкие ягодицы. Поднял руки, раскрыл ладони, прижал пятернями к стеклу, пальцы медленно сжались в кулаки.

  Она встала с постели. Никто. Без лица и без имени. Какая по счету? Он даже не обернулся, когда за ней захлопнулась дверь. Никакого удовольствия. Грязь. Пустота. Голый секс. Как ему все надоело. Опостылело. Осточертело.